«Хочу, но не могу»

Видеоблогер Николай Солодников делает потрясающие программы на YouTube. Он собирает за одним столом выдающихся режиссеров, композиторов, философов и ученых («мои старики», называет он их), которые неспешно, приглушенно, абсолютно не напоказ обсуждают культуру и искусство, творчество Микеланджело и Баха. Среди них – режиссер и художник-мультипликатор, автор «Ежика в тумане» Юрий Норштейн, историк кино Наум Клейман, протоиерей Алексий Уминский. В последнем видео они – 3 седовласых героя и довольно молодой еще Солодников – отправились в Рим и зритель вместе с ними рассматривает развалины древних достопримечательностей, скульптуры и всемирно известные картины. Зрелище это абсолютно медитативное своей органичностью и невольно думаешь: «Вот люди, которые внутри того, для чего они в этом мире. Культура – их дом, их одежда и их внутренность. И автор программы нашел ровно то, что он как будто и должен был делать всегда. Без попыток догнать и перегнать. С возможностью сказать, что «с того момента [как пришла идея, связанная с делом] не было у меня другой мечты».

В конце программы – как символично! – было обсуждение картины Караваджо «Призвание апостола Матфея». Искусствоведы до сих пор спорят, кого именно изобразил Караваджо в роли Матфея, но протоиерей Уминский уверен: это тот самый молодой человек, что опустил голову вниз, сгорбил спину, словно пытаясь стать как можно менее заметным. Пусть меня не увидят, пусть не узнают, не позовут – и я смогу не пойти.

«Караваджо показывает страшную трагедию человека, который, с одной стороны, слышит зов Христов, а с другой стороны, он пока еще здесь, ему так тяжело оставить вот эти монетки, это всё. Христос зовет, а он прячется. Понимание, как он себя видел и чувствовал под этим взглядом Христа, как было страшно и ужасно не ответить на этот призыв или ответить и снова упасть…», – говорит Алексий Уминский.

Но можно ли всю жизнь противостоять голосу, который призывает тебя заниматься тем, для чего ты был предназначен?

«И сказал ему [Христос Левию Матфею]:
– Иди за Мной!
Услышав сии слова Господа не телесным только слухом, но и сердечными очами, мытарь тотчас же встал с места своего и, оставив все, последовал за Христом. Матфей не раздумывал, не удивлялся, что Великий Учитель и Чудотворец зовет его, презренного мытаря; он всем сердцем внял словам Его и беспрекословно пошел за Христом».

Юрий Норштейн вспоминает, что в своих лекциях часто рассказывает студентам: «Когда Караваджо увидел «Страшный суд» Микеланджело, он воскликнул «И я тоже художник!». И мне кажется, это самое великое восприятие художественного произведения. Что оно в тебе открывает новое, пространство, о котором ты не подозревал».

«…пронзительнейшее чувство удивительного гения человеческого, с такой мятущейся душой, с сомнениями, с падениями, с тем, что он все-таки слышит этот призывающий голос. Это совесть, которая не дает ему забыть себя. «И я тоже художник!» – и я тоже призван!» – соглашается Алексий Уминский.

В истории Матфея Христос выбирает молодого, но отчаявшегося и потерявшего смысл человека. Того, кто занимается тем, в чем явно не видит своей реализации, кто он, про что он и зачем, сверхзадачи, которая будет влечь его, работы, которую правда будет любить.
Левий Матфей стал одним из 12 апостолов и считается автором первого канонического Евангелия. После призвания он долгие годы проповедовал в разных местах – в этом состояла его основная деятельность.

Если размышлять о Хочу-Могу-Надо апостола, можно предположить, что составляющие его призвания были следующими:
– «Могу» (скиллы и опыт): Левий был мытарем, то есть сборщиком податей. Им приходилось много контактировать с людьми, которые встречали их крайне недружелюбно и считали предателями. У него был богатый опыт, как доносить свою точку зрения, налаживать контакт и при этом выдерживать любое сопротивление, пробиваться через человеческую грубость, добиваясь своего;

– «Хочу» (интересы, желания, страсть): несмотря на интерпретацию Караваджо, различные источники указывают, что к моменту встречи с Христом Матфей уже слышал о человеке, который ходит из города в город, проповедует и совершает чудеса, а затем устроил для него в своем доме «большое угощение». Мы можем предположить, что Левий заранее был заинтересован в этой встрече, желал ее, как желал и тех изменений, той жизни, что могла она ему принести;

– «Надо» (ценности, долг): мытарь проникается великой идеей нести Слово Учителя в самые непросвещенные районы и, вступив на эту дорогу, не сомневается в верности выбранного пути. На различных изображениях рядом с апостолом Матфеем присутствует ангел. Даже на написанной в том же 1600 году картине Караваджо «Мученичество святого Матфея», где язычник мучает старого Матфея, а ангел подает апостолу пальмовую ветвь с небес. Словно напоминает: даже в момент терзаний не забывай о призвании и великой цели, которая благодаря ему стоит перед тобой.

Но вернемся к заданной теме эссе. Найти свое призвание в жизни – большое облегчение, но и огромное обязательство. Увидеть его и не пойти за ним – невыносимо тяжело. Жить тем, в чем лежит твое призвание, всю жизнь – не всегда легко. «Лишь по-настоящему вовлеченные люди выгорают» – это, в том числе, про тех, кто живет «своим делом». Невозможно не устать, отдавая себя полностью, идя на этот зов, просыпаясь ночью от какой-то идеи или проводя незаметно для себя бессонную ночь за работой, потому что попал в «поток» – и пропал из времени и пространства. И тогда начинаются новые поиски себя, которые не приносят удовлетворения. В результате волна призвания снова возвращает тебя к тому, от чего ты пытался убежать. В иную сторону могут отворачивать жизненные обстоятельства, требования близких, серьезные запреты, но сжиться с новой ролью «вне центра трех кругов» крайне тяжело.

Матфея неоднократно пытались сжечь, но он спасался из огня и наконец его убили, отправив мощи по воде, которые вынесло на берег. И это наконец заставило людей поверить. Так и люди, посвятившие своему призванию свою жизнь, часто в течение ее могут встречать как собственные ограничения, так и недопонимание и претензии близких (порой это и впрямь настоящие «мучения язычников»!), но заслуживают признание после своей смерти (увы, все же не всегда).

Внутренний конфликт человека, который пытается уничтожить в себе ту часть, которая следует «божьему промыслу», снова показана в картине Караваджо «Обезглавливание Иоанна Крестителя», где художник изображает себя и в роли Иоанна Крестителя (подпись художника поставлена в крови Иоанна), и в роли того, кто его убивает. Но можно ли избавиться от себя навсегда? Кажется, в какой-то момент способность идти по пути призвания требует поистине святого смирения.

...Прервалась во время написания эссе, чтобы ответить на сообщение в Telegram, и взгляд мой упал там на картинку в одном из каналов: «Мечты – это крики твоих способностей». Даже если ты, казалось, убежал от того, что тебе предназначено, оно вернется к тебе в сновидениях, фантазиях и в том, что ты так страстно можешь желать.